-Вышла Ваша книга «Демоны» — расскажите, о чем она?
— Да, это очень важная и долгожданная книга для меня. Она, конечно, о людях — о нас с Вами. И не смотря на то, что в ней создан несколько фантастический мир, это даже не фантастика — это, на мой взгляд, такой поэтический реализм.
— Но в этой книге вместе с людьми живут многочисленные демоны — разве это похоже на реализм?
— Знаете, это некоторое художественное олицетворение того, что мы все чувствуем каждый день своей жизни. В остальном же это абсолютная копия нашего мира и большинство демонов покажется знакомыми многим из нас, даже не смотря на то, что мы никогда их не видели в таком виде и настолько реальными, как в этой книге. Но они есть у всех нас, это внутренние демоны, внешние демоны — они окружают нашу жизнь, нас — они очень сильно влияют на нашу жизнь, вмешиваются в нее, решают за нас.
— Демоны в итоге побеждают людей?
— Нет, я думаю, что это просто невозможно, иначе они бы конечно уже давно победили бы нас всех. Но это им не дано. И это их драма. А наша в том, что они все равно, все время пытаются победить. Так и живем, на этом противоречии и построена книга. Но я бы хотел, чтобы в итоге люди победили. Полностью и безвозвратно и не один конкретный человек, а все вместе.
— Не слишком ли это мрачная книга?
— Не считаю ее мрачной, наоборот, она достаточно легкая и даже позитивная, она совсем не «демоническая», она очень человеческая и исключительно про свет, а не про тьму и что-то мрачное. Я писал ее для людей и о людях, и с бесконечной верой в людей и в то, что нам дано. С верой в то, что всех нас ждет мир без демонов, настоящий человеческий мир, и он будет прекрасным.
— Вы сами встречали демонов в своей жизни?
— Мне кажется, что их присутствие ощущают все люди и я в том числе. Особенно это чувствовалось как раз, когда я писал эту книгу. Словно все они пытались помешать мне завершить этот процесс. Наверное, почти никогда я не чувствовал их присутствие так отчетливо. Поэтому каждое слово там правда, во многом сами демоны и написали эту книгу.
— Вы открыли свой театр, ждет ли нас спектакль по этой книге?
— Да — мы уже делаем его. Конечно, как и все спектакли, которые мы делаем, он будет достаточно далек от книги — но именно эта драма, о которой я говорил, она будет раскрыта очень ярко — мы уже поймали ее, мне кажется, в театральных образах, на наших репетициях и теперь занимаемся оттачиванием до совершенства. Скорее всего уже весной мы сможем всем показать то, что у нас в итоге из этого получится.
— У Вас очень необычный стиль написания в книгах — такая смесь нерифмованной поэзии и прозы, театральные постановки также необычны?
— В театре, как и в книгах, я ищу максимально точный способ выразить себя, это не усложнение, а наоборот упрощение — попытка выкинуть все лишнее и оставить только то, что ценно и важно. В книгах это выражается в значительном сокращении объемов текста. Да это могло бы не выглядеть как нерифмованное поэзия, а быть заполненными страницами, но я просто выкинул все лишнее и все ненужные слова. В театре может быть это даже больше заметно. У нас это почти всегда пустая сцена, минимум эффектов и максимум содержания. Наша задача погрузить зрителя в создаваемые нами миры.
— И как зритель — погружается или сопротивляется?
— Первые пятнадцать минут он еще не понимает, что происходит с ним, он остается на поверхности этого мира — но после он ныряет вместе с нами на всю глубину и дух захватывает от этого. Людям именно это нужно, не китч, не пафос, не что-то модное, а что-то настоящее, что возьмет их душу и откроет для нее настоящие бесконечные пространства свободы. Поэтому сопротивляться этому бесполезно. Ну разве что только в самом начале, пока люди еще не верят в то, что можем подарить им это ощущение. А дальше начинается настоящий театр.
